Принцип соборности означает. Соборность, что это такое в осознании принципов единства

Соборы - это институт церковного управления, освященный двухтысячелетней историей христианства. Но часто говорят о «соборности» как о непреложном законе церковного устройства. Что это такое, кто придумал этот термин и что он должен значить для нас сегодня?
Объясняют протоиерей Александр Задорнов, проректор Московской духовной академии, специалист в области канонического права; протоиерей Георгий Ореханов, доктор богословия, доцент кафедры истории РПЦ ПСТГУ; Александр Кырлежев, научный сотрудник Синодальной библейско-богословской комиссии Русской Православной Церкви.

Что такое соборность?

- Соборной была названа Церковь в Никео-Цареградском символе веры (IV век). Однако само понятие «соборность» мы встречаем лишь в XIX веке. Значит ли, что учение о соборности - новое? Как связаны между собой понятия соборность и соборная церковь?

Протоиерей Александр Задорнов:

Русскому слову «соборность» в греческом тексте Символа веры соответствует «кафоличность», «вселенскость». Оба свойства (при спорности точности перевода) обозначают то, что Церковь как Богочеловеческий организм - всегда «больше суммы всех своих частей», то есть отдельных Поместных Православных церквей и их канонических подразделений. Точно так же как в Евхаристической чаше на Божественной литургии в одном конкретном приходе присутствует Сам Христос, а не какая-то Его часть, присутствие Церкви в этом мире не зависит от географических и количественных показателей: немногие апостолы в Сионской горнице и православные христиане в огромных переполненных храмах сегодня - члены одной и той же Церкви.

В XIX веке русские славянофилы использовали это слово для построения своей собственной, прежде всего социальной, теории, имеющей мало общего с изначально церковным смыслом этого слова, и потому, конечно, «соборность» в размышлениях Аксаковых о крестьянской общине далека от православной экклезиологии. Единственный, кто пытался совместить собственно социальный и церковный аспекты, это, конечно, Хомяков.

Александр Кыплежев:

Славянские переводчики Символа веры словом «соборная» передали греческое katholikē - «кафолическая». Именно так, посредством транслитерации, передается это слово на других европейских языках (отсюда и «католическая церковь»). Поэтому догматическое определение Церкви «соборная» напрямую не связано с церковными соборами.

Впервые выражение «кафолическая церковь» встречается у святого Игнатия Богоносца (†107) в его Послании к Смирнянам (VIII , 2): «Где будет епископ, там должен быть и народ, так же как где Иисус Христос, там и кафолическая Церковь». Русский богослов протоиерей подробно проанализировал это выражение и пришел к следующему выводу: термин «кафолическая церковь» выражает полноту и единство Церкви Божией, «кафолическая церковь» - там, где Христос, а Христос пребывает в Евхаристическом собрании, на котором предстоятельствует епископ, ибо, по словам святого Игнатия, «только та Евхаристия должна почитаться истинною, которая совершается епископом или тем, кому он сам предоставит это». Поэтому, как пишет отец , «каждая местная церковь, возглавляемая епископом, есть кафолическая Церковь».

Таким образом, определение «кафолическая» указывает на качество полноты и единства, присущее каждой местной церкви. При этом протоиерей Н. Афанасьев полемизировал с западным пониманием этого термина, в котором подчеркивалась универсальность Церкви как прежде всего ее пространственная (географическая) вселенскость, и вопреки такому пониманию делал акцент на «внутреннем универсализме», что соответствовало его евхаристической экклезиологии.

С такой точки зрения соответствующий славянский термин, отсылающий нас к словам «сбор», «собрание», не чужд богословскому смыслу, в центре которого - Евхаристическое собрание как «наиболее полное выявление Церкви Божией».

В русском богословии XX века у ведущих авторов, таких как прот. , прот. , прот. , активно используется и разрабатывается понятие «соборность», но именно как синоним «кафоличности». В то же время наш известный патролог архиепископ предлагал избегать «недоразумений, с которыми часто приходится встречаться в современных дискуссиях о Церкви (особенно когда русский термин “соборность” используется - и совершенно неверно - в качестве синонима для “кафоличности”)», указывая на то, что «такие абстрактные понятия чужды православному преданию».

В этом возражении два аспекта. Абстрактные богословские понятия действительно чужды древнему преданию, однако позднейшее богословие ими всегда оперирует. Ведь помимо кафоличности существуют и другие свойства Церкви, подлежащие богословской интерпретации, например святость и апостоличность. Всякое развитое теоретическое мышление, в том числе богословское, использует обобщающие абстрактные понятия, призванные выражать именно некоторые качества, а не просто эмпирическую реальность.

Но главным в возражении владыки Василия, как представляется, было другое: он говорил о нежелательности смешения богословия и разного рода философских и социологических истолкований термина «соборность», характерных для традиции русской религиозной мысли, начиная с А. С. Хомякова.

Когда термином «соборность» обозначается некий образ идеального соотношения частного и всеобщего, индивидуального и коллективного, который затем применяется и к церковной общине, и к обществу как таковому, возникает универсальный философский принцип. Русские мыслители, продолжавшие хомяковскую традицию: В. Соловьев, Трубецкой, Франк выдвигали идеи «соборного сознания», «соборного духа», «всеединства» и даже соборности как «солидарности» (Левицкий). Подобного рода теоретизирование на тему соборности, часто применительно прежде всего к обществоведческим проблемам, продолжается и сегодня. В данном случае мы выходим за пределы экклезиологии и оказываемся в пространстве различных вольных интерпретаций, утрачивающих богословскую строгость.

Поэтому, на мой взгляд, всегда нужно различать богословское истолкование третьего свойства Церкви - соборности как кафоличности - и различные «учения о соборности» философского или публицистического толка. Приведу пример именно богословской интерпретации (в которых, кстати, присутствует основная богословская интуиция Хомякова):

При отсутствии практики созыва архиерейских или поместных соборов в истории Русской Церкви на протяжении целых двух столетий - не утратила же наша Церковь это качество? Более того, именно «синодальный период», вызывающий отчего-то чуть ли не презрение у многих поверхностных историков, дал Церкви - всей, не одной только Русской, - целый сонм святых. Святость же есть единственный критерий при оценке конкретного периода церковной истории. Невозможно представить отсутствие святых в ту или иную историческую эпоху - а значит, нет причин относиться к любой из этих эпох с модным сегодня нигилизмом.

Какова может быть роль общины в осуществлении соборности, притом что епископов сегодня в Русской церкви не избирают? Как возможно преодолеть эту отчужденность приходов от епископов?

Протоиерей Георгий Ореханов:

Хотя у нас епископов не избирают, но та церковная реформа, которая сейчас осуществляется - создание митрополичих округов, деление епархий на более мелкие, - как раз направлена на выработку механизма повышения роли приходов в общецерковной жизни. На самом деле такой механизм очень древний, потому что в ранней Церкви каждая церковная община, в нашем понимании - приход, была, по сути, «епархией». Ведь вначале не было никаких приходских священников, и каждая местная община, как правило, возглавлялась епископом, который был одновременно и священнослужитель, и пастырь, и учитель Церкви. «Участие» в соборности общины было непосредственным: был предстоятель, который на соборе выражал мнение своей общины. То же самое в идеале должно быть и сегодня. Сегодня Церковь стремится к тому, чтобы каждый архиерей представлял на архиерейском соборе свою небольшую по размеру епархию, где он не на словах, а на деле, является представителем своих прихожан, знает их настроения и нужды и может авторитетно свидетельствовать о них на соборе.

Но совершенно преодолеть отчужденность между клиром и мирянами, епископом и прихожанами невозможно только с помощью какого-то механизма, автоматически, нельзя придумать какую-то идеальную административную схему, которая бы эти проблемы решала. При любой административной схеме будут люди, которые, если они не хотят контакта с народом, будут его избегать. И, наоборот, при самых жестких схемах будут святые подвижники, которые будут к этому стремиться. Все зависит от епископа и от народа. Достаточно вспомнить прекрасный пример покойного сербского патриарха Павла. Поэтому здесь важно сочетание двух факторов: с одной стороны - те реформы, которые сейчас идут, и с другой стороны - выбор Церковью архиереев, жалеющих и заботящихся о людях.

Новые формы соборности

Прот. Александр Задорнов: «Одна из форм реализации соборности в Русской Церкви сегодня - Межсоборное присутствие как способ обсуждения церковных определений перед их принятием церковной законодательной властью. Обсуждение начинается с работы по составлению документов, затем следует общецерковное обсуждение, потом полученные отзывы обрабатываются редакционной комиссией и президиумом, после чего происходит детальное обсуждение на пленуме присутствия. Более тщательного механизма соборного осмысления проблем, стоящих перед Церковью, ранее не существовало.

Осуществление принципа соборности - не красивые слова, касающиеся только богословов, но то, что зависит от каждого православного христианина. Не случайно один из вопросов, который будет в ближайшее время рассматриваться Комиссией Межсоборного присутствия по вопросам церковного управления и механизмов осуществления соборности в Церкви, - тема действительного членства в приходе. Чтобы приходские инициативы были не следствием усилий одного настоятеля, но принимались самими прихожанами как относящиеся именно к их церковной жизни. Исповедание соборности своей Церкви - это не просто пение Символа веры на литургии, но реальное участие в жизни Церкви, в первую очередь своего прихода».

Александр Кырлежев:

«Прот. говорил: «Заповедь быть кафоличным дана каждому христианину. Церковь кафолична в каждом из своих членов, потому что кафоличность целого не может строиться или составляться иначе как из кафоличности его членов. Никакое множество, каждый член которого изолирован и непроницаем, не может стать братством… Мы должны “отвергнуться себя”, чтобы получить возможность войти в кафоличность Церкви. Прежде чем вступить в Церковь, мы должны обуздать свою самовлюбленность и подчинить ее духу кафоличности. И в полноте церковного общения свершается кафолическое преображение личности. Однако отвержение и отречение от своего собственного “я” отнюдь не означает, что личность должна исчезнуть, раствориться среди “множества”. Кафоличность - это вовсе не корпоративность или коллективизм. Напротив, самоотречение расширяет нашу личность; в самоотречении мы вводим множество внутрь себя; мы объемлем многих своим собственным “я”. В этом и заключается подобие Божественному Единству Святой Троицы».

Подготовили Ирина Лухманова, Дмитрий Ребров

Одной из характерных черт русской культуры является соборность. Соборность как явление культурной, социальной и особенно религиозной жизни свойственна христианству вообще. Однако именно на русской почве эта христианско-православная традиция укоренилась и расцвела. «Национальная уникальность идеи соборности не исключает ее универсального значения» - пишет современный исследователь русской культуры В.Ш. Сабиров.

Под термином «соборность» понимается целый комплекс психологических установок, сложившихся практик церковной жизни и неписаных правил поведения мирян. Соборность - это и определенные ментальности, пронизывающие все слои общества доиндустриальной эпохи, в определенном смысле это - начала взаимопомощи и коллективности, характерные для русского православного человека. Принципы соборности как особой мировоззренческой установки восходят к глубокой древности. Они вызревают параллельно со складыванием территориальной общины в догосударственный период истории. На принципе соборности строилось общинное самоуправление как в городе, так и в сельском «мире».

В связи с этим возникает вопрос о том, была ли соборность свойством восточнославянского сознания дохристианской эпохи, или же она привнесена вместе с православием и является его атрибутом, из чего следует наличие соборной установки в различных национальных православных культурах, а также каковы перспективы развития соборной составляющей православного менталитета в современном обществе.

Православие вообще, в отличие от западных направлений христианства, мало интересуется индивидуумом. Личность присутствует как бы на заднем плане. Это не Восток с буддийской основой, где личности вообще нет, и не протестантско-католический Запад, где каждый тщательно оберегает свою «автономность» и «самость». Англоязычная культура даже «я» пишет с большой буквы «I», противопоставляя «себе» отстраненно холодное «you», означающее «вы» и употребляемое как «ты» и «вы» одновременно. В русской культуре интересы личности, и «я» и «ты», неизменно подчиняются интересам сообщества, например, семьи, трудового коллектива, общины, либо же - интересам государства. Русский человек не только мало считается с собой, но и с «тобой». Интересно в этнокультурном плане сравнить русскую ментальность с православной же по содержанию культурой грузин, в которой уважение ко второму лицу развито чрезвычайно.

В категории «соборность» на всех этапах ее становления и развития в русской культуре ярко выражен нравственно-духовный смысл. Соборность связывается в русской философии с софийностью, с синергией, понимаемой как совместное действие по спасению, с одной стороны, Божественного промысла, а с другой - человеческой воли. Под соборностью в церковно-религиозном плане понимается необходимость вырабатывать догматы веры, обряды, решения совместными усилиями.

В православии индивид приходит к соборности через свободный отказ от полагания исключительно на свою силу и на частную связь с Богом. Подразумевается, что общая молитва быстрее дойдет до неба. Для увеличения своих слабых способностей православный присовокупляет индивидуальное обращение к общему. Участие в соборной молитве предполагает смирение, отказ от гордыни - тягчайшего греха, одного из семи смертных грехов.

Православная Церковь, пишет современный исследователь, «органично сочетая в церковной жизни два трудно соединимых принципа: свободу и единство, противоположна католической и протестантским церквам… Только в Православии принцип соборности, хотя и не осуществлен во всей своей полноте, осознан как высшая Божественная основа Церкви».

Соборность как свойство русского православия проявлялась по-разному в конкретные эпохи. Она то выступала на первый план, то отходила в сторону, уступая место иерархичности государства и церкви. В настоящее время, когда в России укрепляется вертикаль власти, соборный менталитет становится неактуальным.

Говоря о перспективах развития русского православия, мы видим, что будущее этой религии определяется следующими факторами.

• Общая религиозная политика государства.
• Отношение государства к церкви.
• Религиозно-психологическая ситуация в обществе.
• Активность других религиозных организаций и идейных движений.

Существует несколько мнений о будущем русского православия.

Представители церкви и выразители консервативно-патриотических общественных взглядов полагают, или вернее, надеются на возрастание роли Русской православной церкви в ближайшем будущем и увеличение числа активных православных, которые выделятся из массы индифферентных к религии людей или неверующих.

Альтернативные взгляды высказывают приверженцы новых религиозных движений, люди, занятые всевозможными духовными практиками, а также некоторые религиоведы-аналитики. Их мнение сводится к тому, что будущее не за православием в его канонической форме, и тем более не за догматами Символа веры, а за синтезом религиозных учений и этико-философских систем. При этом понятие соборности получит новое содержание. Такой точки зрения придерживается, в частности, религиовед В.А. Богданов в своей книге «Еретический императив». Вместе с тем сам термин «еретический императив» появился 1970-е годы в США для обозначения выхода из духовного тупика неудовлетворенности традиционным христианством.

Наше мнение основано на учете цикличности процессов и включает два изложенных выше прогноза как частные случаи. Мы считаем, что развитие религиозной ситуации в России пойдет по следующему пути.

В течение некоторого времени, пока у власти в стране остаются нынешние политические круги, роль церкви и традиционного православия в жизни общества будет возрастать. При этом категория соборности переместится из сферы общественной жизни в сферу религиозной философии. Все большее число людей станут называть себя православными. Церковь накопит значительные материальные богатства и станет весомой экономической и политической силой. Параллельно будет активизироваться «еретический императив».

Затем наступит качественно иной этап. Забвение церковью - как уже не раз бывало - принципов радения о небесном, а не о земном, оттолкнет от нее большое количество искренне верующих. Однако глубинное чувство тождества русского и православного не позволит многим, отошедшим от церкви, стать адептами какой-либо другой конкретной религии. Религиозные потребности уйдут в сферу нравственных исканий и различных видов творчества. Внешне это выразится в религиозной индифферентности, пассивном атеизме, снижении числа прихожан Русской православной церкви.

Мы изложили свою точку зрения относительно будущности русского православия и его важнейшей черты - соборности. Представляется важным узнать мнение наших грузинских коллег, занимающихся исследованием аналогичных философских проблем грузинского общества, государства и церкви.

ПРИНЦИП СОБОРНОСТИ

(См. управление в Клубе Дебиторов)

ВВЕДЕНИЕ

В основу положены труды Высокопреосвященнейшего Иоанна, Митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского «Очерки Христианской Государственности. »

Неизменны обетования Божии: «Где два или три собраны во Имя Моё, там и Я посреди них», - предрёк Христос Спаситель.

«Блажен муж, который не ходит на совет нечестивых и не стоит на пути грешных и не сидит в собрании развратителей, но в законе Господа воля его, и о законе Его промышляет он день и ночь!» (Пс. 1:1,2).

На протяжении многих веков понятие соборности было для русского человека столь же естественно, как воздух, как молитва, как крестное знамение.

Русская соборность - это осознание общности народа, коренящейся в общем служении вечной правде. Это осмысленность жизни как служения и самопожертвования.

Обретение самостоятельности России шло всегда по пути собирания русских земель вокруг единого духовного державного центра.

Особенность Собора, как одновременно духовного и юридического акта, заключается в том, что окончательным свидетельством его истинности и богоугодности является лишь зримое благотворное влияние соборных решений на жизнь общества, а не те или иные формально-правовые признаки. История знает формально безупречные «разбойничьи» соборы, оставшиеся в памяти потомков примерами пагубного своеволия светских и церковных политиков.

Соборные решения признаются подлинными, если приняты всем Собором единогласно и не противоречат догматам Церкви. Этот принцип коренным образом отличает соборы от иных собраний, где вопросы решаются простым арифметическим большинством голосов. Собор принимает к решению любые несогласия, даже если они исходят от одного человека. Собор не может принять законного решения, поправ при этом мнение сколь угодно незначительного меньшинства несогласных.

Это свойство Собора делает его незаменимым орудием в борьбе со смутами, порождаемыми утерей здорового мировоззренческого единства в народе. Собор не может быть успешным, пока общество не окажется готовым к спасительному единению. Но будучи созван, он становится мощным стимулом к достижению такого единения. Снисходя к человеческим немощам, соборы зачастую предпочитали оставить некоторые вопросы неразрешёнными, если непримиримый спор мог нарушить наметившееся единение.

Другим путём решения спорных вопросов было предание судьбы решения на волю Божию - через жребий. Так часто избирались патриархи. Но и это решение обязательно подтверждалось общим соборным согласием.

Основными чертами соборности являются:

q Единство религиозно-нравственного начала. Оно положено в основание державного строительства, государственной идеологии, общественного устройства, семейного быта и личного поведения граждан. Сказал некогда Христос Своим ученикам: «Я есмь Лоза, а вы ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нём, тот принесёт много плода, ибо без Меня не можете делать ничего. Кто не пребудет во Мне, извергнется вон и засохнет; а такие ветви собирают и бросают в огонь, и они сгорают» (Иоан. 15: 4-6). Любые междоусобия, смуты и раздоры - порождения грешной и многострадальной природы падшего человечества - можно преодолеть, опираясь на глубинное мировоззренческое, религиозно-нравственное единство народа. «Всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет; ибо всякий город или дом, разделившийся сам в себе, не устоит» (Мф. 12:25), - предрёк Господь. «Умоляю вас, братия, - говорит апостол Павел, - остерегайтесь производящих разделения и соблазны… и уклоняйтесь от них» (Римл. 16:17)… «Если же друг друга угрызаете и снедаете, берегитесь, чтобы вы не были истреблены друг другом» (Гал. 5:15). Единодушие это - не единообразие, это - добровольное единение «в Бозе», с согласным пониманием добра и зла, с единодушным стремлением к духовным вершинам нравственной чистоты и святости.

q Единство государственной власти - надклассовой, надсословной, ограниченной в своём повелевающем действии лишь верностью народным святыням, соответствием народным идеалам. Укоренённая в небесных, надмирных, религиозно-нравственных идеалах власть самодержавна и самодостаточна, пока защищает соборную душу народа, вспомоществуя его духовному возрастанию и просвещению.

q Единство духовной власти. Церковная власть не имеет орудий принуждения - она глас совести народной, глас Божий, указующий грешнику спасительный путь возрождения, подвижнику - дорогу дальнейшего совершенствования, каждому - его место в общем соборном служении русского народа-богоносца, народа-хранителя Божественных истин любви и милосердия, безгневия, верности, смирения и мужества.

q Симфония властей государственной и церковной, духовной и светской. Разумеется их совместное служение на поприще общественного развития, понимаемое по слову Священного Писания, как Божие тягло. «Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от неё, ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч; он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое» Римл. 13: 3-4). При это, однако, ни коем образом не нарушается самостоятельность, единство и целостность каждой из властей, имеющих единый Божественный источник, но действующих в своих областях независимо.

Будучи огромной евроазиатской державой, заключая в себе многоцветье национальных культур, и одновременно являясь главной хранительницей святынь православной церковности, Россия не могла позволить себе западного «плюрализма», грозившего ей ужасами неминуемого распада.

Всенародное мировоззренческое единство, необходимость прочного единения власти с народом, общенациональное сплочение в деле державного строительства стали для России первостепенными условиями её выживания. Вот почему так строги соборные правила, требующие от народных представителей полного единодушия в важнейших, принципиальных вопросах общественной и государственной жизни, единодушия, основанного не на силе и принуждении, а на глубинной мировоззренческой общности и духовном родстве.

В пору бурного строительства Российской Империи, при необходимости решения не текущих, а именно экстраординарных задач, почти все земские соборы были непохожи друг на друга. В сравнении с различными народными представительствами Европы, законодательными или законосовещательными органами: рейхстагами, сеймами, парламентами, неоформленность состава соборов, отсутствие внутреннего регламента, единого правила для ведения и созыва давали повод к скептическим оценкам этого самобытного русского явления и мешали раскрыть целый ряд особенностей и достоинств отечественного учреждения .

Участие в земских соборах лиц формально выборных (особенно из низших сословий) в процентном отношении с европейскими законодательными и представительными учреждениями невелико. Однако каждый соборянин обладал своего рода «правом вето», и собор не мог быть собором, а решение его законным, если хотя бы один из его делегатов не был согласен с мнением других. Столь же внимательно соборы рассматривали не только несогласия, но и конструктивные предложения отдельных соборян. На избирательном (1613 года) Всероссийском Земском Соборе в пылу общих споров о кандидатах на Российский престол в конце концов Собор прислушался ко мнению двух неродовитых участников - казачьего атамана и галического дворянина, которые предложили в цари юного боярина Михаила Романова.

Согласно Н. Данилевскому «Россия и Европа» 1871 год, О. Шпенглеру «Закат Европы» 1918 год, А Тойнби, С. Хантингтону самобытные цивилизации являются главными действующими лицами исторического процесса, кирпичиками в здании мировой истории. они отличаются друг от друга внутренним духовным содержанием и самосознанием народов, их населяющих. Сегодня доминирующим фактором мировой политики является столкновение цивилизаций. Этот фактор становится сегодня основанием для реальных геополитических концепций западных руководителей высшего ранга. Согласно Арнольду Тойнби, создателю всемирно известной теории развития человечества, существует примерно два десятка цивилизаций. Одна из них - Россия, одухотворённая религиозной идеей «Москвы - третьего Рима» и «русской верой в высокое предназначение России».

В романе Ф.М. Достоевского «Бесы» Шатов говорит: «Ни один народ ещё не устраивался на началах науки и разума… Разум и наука в жизни народов… исполняли лишь должность второстепенную и служебную… Народы слагаются (собираются) и движутся силой иною, повелевающею и господствующею, но происхождение которой неизвестно и необъяснимо… Цель всего движения народного, во всяком народе и во всякий период его бытия есть единственно лишь искание Бога… Никогда не было ещё народа без религии, то есть без понятия о добре и зле… Никогда разум не в силах был определить зло и добро…

Нам не следует в наших действиях уподобляться представителям других цивилизаций или пытаться рассчитать всё заранее. Это - пагубный для России путь. Нужно следовать своим путём, предначертанным Божиим промыслом и историческим опытом наших предков. Соборность это - истинно русский способ решения многих государственных, общественных, семейных проблем. Необходимо исследовать его и целеустремлённо применять.

«Смотрите, не ужасайтесь, ибо надлежит всему тому быть. Восстанет народ на народ, и царство на царство: и будут глады, моры и землетрясения по местам; всё же это начало болезней. Тогда будут предавать вас и убивать вас; и вы будете ненавидимы всеми народами за имя Моё; и тогда соблазнятся многие, и друг друга будут предавать, и возненавидят друг друга, и многие лжепророки восстанут, и прельстят многих; и по причине умножения беззакония во многих охладеет любовь; претерпевший же до конца - спасётся… Так, когда увидите всё сие, знайте, что близко, при дверях. Истинно говорю вам: не пройдёт род сей, как всё сие будет; небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут. О дне же том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один…» (Мф. 24:6-13;33-36).

ИСТОРИЯ

Первые недоумения, возникшие среди христиан в результате действий еретиков-«иудействующих», апостолы посчитали необходимым разрешить на Соборе, состоявшемся в Иерусалиме в 51 г. по Р.Х., вскоре после Вознесения Господня (Деян. 15: 1-35). Апостольский Собор предопределил на два столетия вперёд как религиозный, так и гражданский быт христианина.

Римский Сенат, некий языческий аналог соборного органа государственной власти, на протяжении веков был руководящей силой страны возвёл её на вершины величайшей мощи. Эта квазисоборная власть стояла на страже законности, придавая легитимность новоизбранному Императору.

На этот период приходится пик нравственного развития римской государственности. Её целью и значением признавалось внесение в мир начал справедливости и рационального права.

После свержения Императора Александра Севера настало время смуты. Теперь законность Императорской власти являлась результатом силы. Исчез принцип законности.

Римские властители пытались найти опору мистических культах. Император Аврелиан ввёл в качестве государственной религии культ Митры - непобедимого Солнца, от которого, как от Распорядителя престолов, получает Император право царствования. Позже Диоклетиан в тех же целях провозгласил принцип божественности императоров. Привлекались и эзотерические, человеконенавистнические культы. Так, полководец Максентий, претендент на императорский престол и соперник Константина, будущего святого равноапостольного императора Рима, основателя Византии, совершал публичные человеческие жертвоприношения прямо на площадях обезумевшей столицы.

Император Константин стал основателем нового типа государственности, основанной на церковной благодати и христианской морали. Миланским эдиктом 312 года он дозволил всем желающим без стеснения принимать и исповедывать христианство. Так в Римской Империи произошла «христианская революция» - мирная, благотворная и бескровная, вдохнувшая новые силы в дряхлеющую державную государственность великой Империи. Обнаружившиеся внутрицерковные нестроения привели его к мысли о необходимости их соборного разрешения.

Первый Вселенский Собор, собравшийся в Никее в 325 году, заложил догматические основы Единой Святой Соборной Апостольской Церкви на многие века вперёд.

Эффективность именно сборной формы управления привела к тому, что на протяжении шести столетий, в самые тяжёлые времена духовных смут и волнений в Империи было созвано семь Вселенских и более дюжины Поместных Церковных Соборов. Формальная инициатива их созыва неизменно исходила от верховной светской власти.

В Православной Византии сотрудничество имперской государственной власти с соборным разумом Церкви было столь тесным, что в законодательных уложениях (Кодексы Императора Феодосия II, а затем и Императора Юстиниана) церковные каноны почитались обязательными к исполнению, как и гражданские законы.

В Византийской Империи был сформулирован и осуществлён идеальный порядок взаимодействия церковной и гражданской властей, именуемый Симфонией. Симфонические принципы Восточной Римской империи были приняты как образцы в ранних западноевропейских государствах. Так в древнем государстве франков (в эпоху династии Меровингов) в основу государственного закона был положен Кодекс Императора Феодосия II (437 г.), хотя формально франки Византии не подчинялись.

Формирование христианской политики Византийской Империи происходило под влиянием периодических соборов. Когда духовная основа государства была сформулирована соборами исчерпывающе ясно, потребность в их деяниях отпала, что предопределило спад соборной активности и, предположительно, именно вследствие этого политические бури, терзавшие Восточную Империю, приобрели столь разрушительный характер во втором периоде её существования (IX-XV вв.).

Благотворное влияние объединяющей соборности сопровождает Россию сквозь века, с самого момента её государственного оформления в самостоятельную державу. В глубокой древности (IX-X ) хазарское пленение возбудило на громадных пространствах, где проживали разрозненные восточнославянские племена и угорские народы, насущную потребность в спасительном объединении против иудейских каганов Хазарии и произволу сборщиков даней.

Но вскоре Русь изначальная была ослаблена внутренними распрями. Онаразделилась на удельные княжества и была на полтора столетия порабощена иноверами-татарами. И в этот раз обретение самостоятельности шло по испытанному уже пути - по пути собирания русских земель вокруг единого духовного и политического центра, которым после Куликовского подвига стала Москва.

С падением Византийской Империи бремя ответственности хранителя и защитника Вселенского Православия легло на плечи молодого российского государства. Осознание этой великой ответственности вкупе с преемственностью древних византийских традиций дали мощный толчок развитию христианской государственности, принявшей высшую форму независимости - соборное самодержавие.

В начале XV столетия снова вспомнили о соборных механизмах спасения государственности, когда возникла нужда авторитетом Собора прикрыть вероотступничество развратившейся верховной власти, предавшей истины Святого Православия в обмен на обещания военно-политической поддержки со стороны католического Запада. Так был созван «разбойничий» Флорентийский Собор (1438 г.), утвердивший лукавую унию, решительно отвергнутую Русской Церковью и Московским Царством, принявшим на себя после того бремя державной ответственности за судьбы Божественной Истины на земле.

СОБОРНОСТЬ В ДРЕВНЕЙ РУСИ

На Руси, в дохристианскую эпоху неписаное, но общепризнанное право имело в своём основании принципы сходные с ранней эллинской демократией.

Верховная власть принадлежала собранию всех взрослых свободных людей племени или селения, которое называлось «вече». Одновременно в систему общественного управления был заложен единовластный, монархический принцип, ибо главой государства поставлялся выборный или наследственный князь, утверждавшийся вечевым собором и подотчётный ему.

Наследственность высшей княжеской власти не была оформлена строго, хотя на выборах князя учитывалось благородство происхождения и подразумевалось старшинство одного рода над другим в делах управления. Старинные византийские и арабские писатели находили в общественном жизнеустройстве славян больше народовластных признаков, чем монархических.

Первый церковный собор состоялся вскоре после крещения Руси в 1105 году при Ярославе I. Именно они стали главными хранителями древней духовной мудрости и благочестия. Почти три десятка поместных соборов устрояли и правили нравственно-религиозную жизнь России в течение пяти веков, прежде, чем по велению Иоанна Грозного был созван первый земский собор.

Родоначальник первой общепринятой для восточных славян княжеской династии - Рюрик - был избран на новгородском вече. Вечевой строй, по утверждениям историков, был повсеместным для восточнославянских племён и местностей. «Новгородцы бо изначала и Смоляне, и Кияне, и Полочане, и вся власти (волости) яко же на думу, на веча сходятся» - свидетельствует Лаврентьевская летопись.

Вечевые сходы, как система управления, просуществовали до середины XVI века и были отменены распоряжением первого русского царя Иоанна Васильевича Грозного, хотя и позже в его царствование случались в Москве сходы, подобные вечу.

В пору смуты в начале XVII века народное сопротивление в провинции и столице зачастую инициировалось вечевыми сходами, созываемыми по старому образцу колокольным звоном. Именно сход на Нижегородской рыночной площади придал силу общенародного решения призыву старосты Козьмы Минина собирать ополчение.

История Русской Православной Церкви знала десятки поместных церковных соборов. Именно они сформировали бесценный опыт принятия общих решений, необходимый для её самостоятельного существования, ещё в тот период, когда она формально находилась под юрисдикцией Константинополя.

С первых шагов церковные соборы принимали деятельное участие в вопросах гражданских. Святой равноапостольный Князь Владимир Креститель, проникшись христианским миролюбием и духом всепрощения (а крови на нём было много), стал тяготиться княжеской обязанностью судить и наказывать преступников. «Греха боюсь» - говорил он наседавшим боярам. И только собор киевского духовенства смог убедить князя, что личное благочестие и добродетель всепрощения должны проявляться только по отношению к личным врагам, но, как христианский правитель, он обязан пресекать распространение зла, дабы оберегать мир и нравы подчинённого ему народа.

Ещё на раннем этапе древнерусской государственности соборные принципы были привлечены в гражданское самоуправление и соединены с опытом вечевого строя. Псковское вече, утверждая Судную грамоту, приняло её «по благословению отцов своих попов всех пяти соборов и священников, и диаконов, и всего Божия священства, всем Псковом на вечи, в лето 6905»

Долгое время именно вече избирало в Нова-городе архиепископа на кафедру правящего архиерея.

ЗЕМСКИЕ СОБОРЫ

Историки расходятся во мнении о том, когда был созван первый в России Земский Собор - в 1481-м, 1547-м, 1548-м, 1549-м или 1550-м году.

Академик М. Тихомиров считал, что впервые событие, которое можно было бы назвать предтечей земских соборов, имело место в русской истории в 1481 году, вскоре после стояния на Угре, ознаменовавшего собой окончательное освобождение от татаро-монгольского ига.

Созыв первого Земского Собора стоит в одном ряду с таким судьбоносным событием, как провозглашение в феврале 1547 года бывшего Московского княжества - Русским Царством.

Эти события сыграли роль последовательных звеньев одной великой исторической цепи, «приковавшей» русский народ к его главному, высшему предназначению - тяжёлому и часто неблагодарному труду державного строительства, труду по охранению духовного, «небесного» содержания человеческого бытия.

В исторической литературе этот Собор называют иногда Примирительным. Молодой царь Иоанн Васильевич, созывая его, имел горячее желание прекратить сословные распри, терзавшие Русь, дабы положить в основание державного строительства межсословный договор о сотрудничестве, скреплённый взаимным покаянием и примирением. Специально для Собора было возведено каменное лобное место. Отсюда Царь Иоанн Васильевич зачитал своё покаянное послание «к народу земли русской», содержащее призыв к духовному единству и сословному миру. Это единственный документ Собора, который сохранился до наших дней.

Некоторые исследователи считают, что именно на Соборе был принят новый Судебник - свод законов Русского царства.

Царь Иоанн IV не просто отменил вечевые порядки в обновлённой Руси, он предложил новую форму государственного управления с участием законно оформленного народного представительства, которое продолжало развивать и совершенствовать и в последующие годы.

Сведения о втором Земском Соборе - 1566 года - сохранились более подробные. Он был созван для решения проблем войны с Польшей. Всего по счёту приняло участие в Земском Соборе 374 человека. Они специальной грамотой выразили своё мнение относительно хода войны с польским королём и заверили царя в полной поддержке его политики.

В царствование царя Иоанна IV было ещё два обращения верховной власти к совету «всея земли»: в 1564 году (когда Грозный отъезжал в Александровскую слободу с намерением отречься от престола из-за боярских интриг) и в 1579 году (в связи с обстоятельствами Ливонской войны). Оба раза собрания были созваны для обращения Царя к своему народу, оба раз эти обращения вызвали именно соборную реакцию в Москве и оба раза Государь безоговорочно получал от народа требуемую поддержку.

Следующий земский собор произошёл в первой половине 1584 года и утвердил восшествие на престол сына Грозного - царевича Фёдора Иоанновича.

В июле того же года произошёл ещё один собор, отменивший так называемые тарханные грамоты, которые освобождали монастырские земли от уплаты налогов, но некоторые источники считают, что оба вопроса решал один собор.

После смерти Фёдора Иоанновича состоялся избирательный земский собор, выбравший на российский престол бывшего правителя России (по современному - премьер-министра) Бориса Годунова. Собор был созван святителем Иовом, Патриархом Московским и Всея Руси, 17 февраля 1598 года. Всех лиц, участвующих в соборе было 457 человек. Следуя словам Карамзина можно сказать, что первую половину царствования Бориса следует отнести к одному из лучших времён русской истории. Безродный но мудрый правитель, Борис, заручившись поддержкой всенародной присяги, развернул мощное державное строительство, благодаря которому в значительной мере и был создан тот резервный потенциал, который позволил России пережить последующие годы смуты и нашествия иноверцев.

И нам необходимо обраться к своему историческому опыту, опыту собирания нашей Отчизны.

Наступили времена смуты, начавшейся после смерти царя Бориса Годунова в апреле 1605 года и длившейся до февраля 1613 года, когда был избран родоначальник новой династии - царь Михаил Феодорович.

1 июня 1605 года агенты Лжедмитрия и враги Годунова бояре Наум Плещеев и Гаврила Пушкин организовали шумный сход в Красном селе и повели оттуда возбуждённую толпу на Красную площадь. Туда же собрались и охочие до возмущения москвичи. Это бесчинное вече и стало началом страшной разрушительной смуты.

19 мая 1606 года были наспех собраны те, кто был заведомо готов поддержать «боярского царя» Василия Шуйского, крестным целованием подтвердившим свою зависимость от боярской думы. Но города и окраины, представители которых не принимали участия в этом собрании, отказались признать законность его власти.

Об этом нужно помнить нынешним владыкам, кои призывают подписывать договора об общественном согласии, выносят резолюции о гражданском мире. Всё это не умиротворит толпу, пока под лжесоборной оболочкой скрывается узкогрупповой, корыстный политический расчёт. Собор только тогда сыграет свою благотворную роль, когда все его участники осознают бессмысленность бескомпромиссного перетягивания каната, когда они сумеют укротить свои страстные порывы и не за страх, а за совесть приступят к поиску взаимоприемлемых решений, направленных не к личной или клановой выгоде, а во славу Божию и к воскресению Святой Руси.

В 1610 году очередной наспех созванный собор, представляющий столичную знать, низложил царя Василия и передал власть боярской думе. И снова глас церковного обличения, поданный патриархом Гермогеном не был услышан. С жаром и твёрдостью Патриарх изъяснял народу, что нет спасения там, где нет благословения свыше, что измена царю есть злодейство, всегда казнимое Богом, и не избавит, а ещё глубже погрузит Россию в бездну ужасов. Дума боярская решилась предложить престол Владиславу, сыну короля польского Сигизмунда.

Во всё время междуцарствования наибольшая активность, направленная на освобождение России, отмечается на местах. Земщина волнуется, в городах собираются сходы. Эти стихийные сходы стали подлинной школой соборности. Они торили дорогу тому мощному движению, которое изгнало иноверцев, восстановило нормальную жизнь в стране. Именно благодаря работе таких народных представительств было организовано ополчение, сумевшее освободить Москву от поляков. И как только цель была достигнута, местные соборы прекратили своё существование. После окончания смуты историки больше не встречают такой формы народной организации.

Всеобщая усталость от царящего беззакония породила в конце в концов общий интерес любыми путями навести порядок.

В толще национального самосознания исподволь стало складываться представление, что прекращение смуты напрямую связано с решением вопроса о действительно законной власти в России, которая устроит всех и в практической области.

В июне 1612 года Ярославский собор назвал кандидатом на престол королевича Карла Филиппа. Это был компромисс, но необходимо было привлечь к освобождению Москвы силы Новгорода Великого, скованные отрядами шведского полководца Якова Делагарди. В результате Дмитрию Пожарскому удалось сформировать второе земское ополчение.

С освобождением в 1612 году Москвы от польско-литовских захватчиков на московских собраниях в ноябре-декабре (эти собрания некоторые историки называют отдельным собором) было решено не предпринимать никаких действий по формированию правительства, признать власть Совета Всея Земли как временную центральную и разослать грамоты во все города России, чтобы оттуда были присланы по 10 человек выборных для полноценного Всероссийского Земского Собора. Кстати казаки, называя себя победителями в войне с поляками, имея большой численный и военный перевес тогда в Москве настаивали на том, чтобы ими самими, ни с кем не советуясь, был избран царь. Но Дмитрий Пожарский проявил мудрость, предложив собрать Всероссийский Собор, не дав тем самым смуте уйти на следующий виток.

К началу 1613 года в Москву съехались соборяне. Рабочим заседаниям собора предшествовали три дня строгого поста. ради полноты строгости покаяния пост был наложен даже на грудных младенцев. Потому, по словам современников, благоговейная духовная внутренняя тишина сопровождалась одновременно детским плачем и стенаниями животных, подчёркивая всеобщность раскаяния.

Первые заседания собора были омрачены жесточайшими спорами. Напряжение этих прений была такова, что многие, изучавшие этот собор, сомневались в его результативном исходе. Столь разительно непримиримость начальных заседаний отличалась от заключительной радости, когда не только соборяне, но и весь московский люд как бы «единым духом, едиными устами» с ликованием принял решение о восстановлении законной власти на Руси.

В соборном процессе единодушие приобретается постепенно. Это - признак принятия действительно здравого решения. Всякий, вставший на молитву, усилием воли должен подавить в себе суету посторонних мыслей и буйство непокорных чувств, дабы целиком сосредоточиться на святом деле общения с Богом.

Первая часть собора была зеркалом смуты, иллюстрацией того, какое разделение необходимо преодолеть.

Примечательно, что предложенная в самом начале собора кандидатура юного боярина Михаила Феодоровича осталась почти без внимания. Рассматривались, как наиболее реальные кандидаты князья Голицыны, Трубецкие, Шуйские, Дмитрий Пожарский, кавказские родственники Иоанна Грозного Терюковичи и обращённые в Православие татарские царевичи из Касимова.

Самым главным качеством, приближающим Михаила Феодоровича к царскому престолу, стало его родство с последним царём из рода Рюриков - он был племянником царя Фёдора Иоанновича. Некоторые источники свидетельствуют, что 7 февраля 1613 года кандидатура Михаила Феодоровича была принята как предварительная. К тому времени прибыли ещё не все выборные. Было решено отложить вопрос об «обрании» царя на две недели и послать тайно в города людей, чтобы выведать в народе мнения относительно возможного избрания в цари Михаила Феодоровича Романова.

Впрочем вряд ли кто либо мог предвидеть, что собор сумеет достичь приемлемого единства. И современники, и потомки рассматривали происшедшее 21 февраля как чудо. Мнение о том, что боярин Михаил Феодорович должен стать царём первым высказал некий дворянин из Галича. Поначалу возник спор: кто такой, откуда. Но следом с решимостью выступил донской атаман, сказав, что казаки устали от бесконечных прений, навязываемых своекорыстными группировками боярства и, что он считает природным государём племянника последнего царя из рода Калиты.

Летом 1648 года специальным повелением царя Алексея Михайловича была создана думская комиссия по систематизации всех действующих на территории России законоположений и по учёту новых правовых потребностей растущей российской государственности. Возглавил её боярин князь Одоевский. Поводом к осознанию необходимости такой работы послужила очередная смута - бунт московского посадского люда. На созванном 16 июля 1648 года земском соборе группа дворян подала челобитную с просьбой о составлении Уложения, «чтоб впредь по той Уложенной книге всякие дела делать и вершить».

Соборное Уложение было разработано и принято 29 января 1649 года. Следует обратить внимание на целостность этого документа и его религиозно мистическое обоснование. «В лето 7156-е, июля в 16 день, - гласит преамбула Уложения, - Государь Царь и Великий Князь Алексей Михайлович, Всея России Самодержец, в двадцатое лето возраста своего, в третье лето Богом хранимыя своея державы, советовал с Отцем своим и богомольцем, Святейшим Иосифом, Патриархом Московским и Всея России, и с митрополиты и со архиепископы, и с епископы и со всем Освящённым Собором». Основания этого свода, - утверждают составители документа, - необходимо искать в «правилах Святых Апостол и Святых Отец и в градских (гражданских) законех Греческих Царей (византийских императоров).

Этот универсальный документ создал предпосылки для присоединения Малороссии и Белой Руси, для внутриполитической стабильности и бесперебойного функционирования инструментов власти. Он же в принципиальном, а не в конкретно-практическом виде понадобится нам и нашим детям для возрождения Святорусской Державы. Не подлежит сомнению, что после восстановления подлинной национальной государственности одной из первейших задач русского общества станет восстановление духовной связи российского законодательства с Соборным Уложением и Основными законами Российской Империи. И труд этот не будет уделом исключительно правоведов-специалистов, но, как встарь, - всех лучших людей необъятной Земли Русской.

Собор 1653 года, принявший историческое решение о воссоединении Малороссии с Россией, явился, по мнению некоторых учёных, последним земским собором, где были полнокровно представлены все сословия государства, где обсуждались вопросы поистине общегосударственной важности.

Впрочем и после него проходили соборы, но их принято называть «неполными». Они обсуждали частные вопросы, и на них были представлены депутаты от заинтересованных сословий.

Воцарение на престол Петра Алексеевича состоялось на земском соборе в 1682 году.

В том же году, через месяц на земском соборе был воцарён его шестнадцатилетний брат Иоанн.

Последний земский собор, который Пётр Великий созвал для суда над царевной Софьей, состоялся в 1689 году.

Общее число земских соборов, заседавших на Руси, превышает три десятка.

После смерти Петра Первого с 1725 года одна за другой предпринимались попытки собрать представительную комиссию для разработки и принятия нового Уложения, нового Основного Закона государства, способного заменить устаревшее Соборное Уложение 1649 года. Но ни однакомиссия так и не приступила к работе.

Только 14 декабря 1766 года Императрица Екатерина Вторая издала манифест где призвала представителей различных сословий не только выслушать нужды и недостатки каждого места, но и заготовить проект нового Уложения. В деятельности комиссии приняли участие 564 депутата (28 от правительства, 161 от дворянства, 208 от горожан (из них 173 от купечества), 54 от казаков, 79 от государственных крестьян, 34 от иноверцев. Единственный представитель Церкви был митрополит Дмитрий (Сеченов), защищавший интересы Святейшего Синода. Заседания начались 31 июня 1767 года. 18 декабря 1768 года по случаю начавшейся войны с Турцией, комиссия была временно распущена и больше она в полном составе не собиралась. Отдельные её комитеты работали до 1775 года. Свою основную задачу комиссия не выполнила, новое Уложение не было составлено, но, по словам Екатерины, работа комиссии принесла не малую пользу, ибо подала «свет и сведение о всей Империи, с кем дело имеем и о ком пещись должны». Можно почти наверняка утверждать, что именно труды этой комиссии помогли Императрице осуществить конструктивную реформу местного самоуправления, когда применительно к новым историческим условиям были восстановлены традиционные для Руси начала сословной и территориальной самоорганизации. Своё новое воплощение нашла неистребимая русская жажда соборного единения, органично включающего в себя механизмы местного самоуправления как свидетельство полного доверия Государя своим верным подданным.

Несмотря на очевидную необходимость, земский собор в XVII веке так и не был созван. Ещё в царствование Петра Великого крестьянин И.Т. Посошков, автор знаменитой книги «Книга о скудости и богатстве» писал: «Крестьянам помещики не вековые владельцы…, а прямой их владелец Всероссийский Самодержец, а они владеют временно». В таких условиях созыв земского собора, который несомненно принял бы к рассмотрению сложившуюся несправедливость, был не нужен, да и верховная власть, на заступничество которой уповало крестьянство, сама не считала своевременным поднимать сей большой вопрос.

Итогом всему явился процесс расщепления единого соборного тела русского народа на части, каждая из которых стала жить своей маленькой замкнутой жизнью. Не прошло и полутора столетия, как страшные последствия нарушения сословной справедливости завершились крахом Российской Империи.

Во время царствования Александра III была предпринята ещё одна неудачная попытка созыва земского собора. Душой этого предприятия стал известный славянофил И.С. Аксаков, а подготовительные документы разрабатывал один из лучших знатоков истории земских соборов П.Д. Голохвастов. Покровительство всему делу и его организацию на государственном уровне взял на себя министр внутренних дел граф П.Н. Игнатьев. Манифест о созыве собора планировалось обнародовать 6 мая 1882 года, в день вознесения Христова, день рождения наследника Цесаревича Николая Александровича, в день двухсотлетней годовщины отпускной грамоты, которой малолетний Царь Пётр распустил земский собор, избравший его на царство. Заседания собора должны были открыться через год в Москве, в день Христова Воскресения, совпадая с датой начала торжественного венчания на царство нового императора Александра III .

Граф П.Н. Игнатьев вёл дело в тайне, о подготовке манифеста не знал даже Обер-прокурор Св. Синода Победоносцев. Министр был слишком осторожен, его замыслы не имели необходимой широты размаха, что грозило всё свести не к Собору, а к соборишке, невинному на первый взгляд, но очень опасному своей половинчатостью и нерешительностью. Голохвастов посвятил в обстоятельства дела Победоносцева, который, вмешавшись, расстроил замыслы графа Игнатьева. Министр не сумел убедить в своей правоте Императора и был отставлен. Победоносцев был идейным противником созыва в тех условиях земского собора и считал, что собор если и соберётся, то превратится в банальный европейский парламент. «Древняя Русь, - говорил Обер-прокурор, - имела цельный состав, в простоте понятий, обычаев и государственных потребностей не путаясь в заимствованных из чужой, иноземной жизни формах и учреждениях, не имела газет и журналов, не имела сложных вопросов и потребностей».

Победоносцев говорил, что само по себе никакое собрание не может гарантировать восстановления былого единства русского общества, и только само правительство в первую очередь должно обрести твёрдую волю, а благотворные мысли по переустройству русской жизни должны родиться в умах и в среде тех, кто по долгу службы призван к управлению российским государством.

В годы царствования Николая II идея созыва земского собора была весьма популярна . Её поддерживали как славянофильствующие либералы, видевшие в таком соборе возможность получить копию законодательного собрания парламентского типа, так и консерваторы, ратовавшие за восстановление «традиционных форм общения Царя и народа».

Представители монархических партий отмечали, что единство, крепость и процветание России возможны только в единении Самодержавного Царя с русским народом без посредства и без расхищения царской и народной земской власти инородческо-космополитической бюрократией и Государственной Думой. Они утверждали также, что в земском соборе должны быть соблюдены все его существенные исторические черты, то есть созыв на определённый срок для решения заранее объявленных населению важнейших вопросов, выдвинутых жизнью. Выбор представителей населения должен быть произведён по свободному избранию сословно бытовых групп, непременно из своей среды и с числом депутатов, сообразно важности группы в государственном отношении.

Сам Николай II как никто другой понимал жизненную необходимость восстановления соборного единства русской жизни. Он однако понимал, что положиться в стремлении «смирить всех в любовь» ему нельзя ни на одно сословие. Сперва должны быть залечены глубокие духовные раны, которые мешают восстановить былое мировоззренческое единство народа, единство его нравственных и религиозных идеалов, его национального самосознания и чувства долга. Единственной силой, способной на это, была Православная Церковь. И государь решил, что сначала должны быть восстановлены соборные начала в церковной жизни, а затем уже - в земской. В марте 1905 года царь предложил членам Святейшего Синода восстановить патриаршество, кандидатом на патриарший престол назвал себя. По соглашению с Императрицей он оставлял престол сыну и учреждал при нём регентство из Государыни Императрицы и своего брата Михаила. Сам же принимал монашество и священный сан, с ним вместе предлагая себя в патриархи. Священный Синод был ошеломлён, не нашёлся, что ответить и промолчал.

На заседании 22 марта Синод единогласно высказался за восстановление патриаршества и за созыв Всероссийского церковного собора, 31 марта царь начертал на докладе Синода, что признаёт в настоящее время невозможным совершить столь великое дело, которое необходимо отложить. Но 27 декабря 1905 царь обратился с рескриптом на имя Митрополита Антония Санкт-Петербургского, в котором предложил Митрополиту самому определить время созвания этого собора.

Открытие поместного церковного Собора проходило в Успенском храме Кремля 17 августа 1917 года. В нём участвовали 4 митрополита, 21 архиепископ и 43 епископа. Помимо того были по пяти представителей от каждой епархии. 30 человек представляли Духовную Академию, Академию Наук и 11 университетов. От учёного монашества представительствовали 10 человек, столько же от единоверцев. Были здесь также представители четырёх лавр, настоятели Саровского, Валаамского монастырей и Оптиной Пустыни, 15 представителей от Государственного Совета и Государственной Думы, члены Предсоборного Совета. Всего, кроме епископов, в соборных деяниях участвовали 375 человек.

На Соборе был избран Патриарх. Им стал Патриарх Московский и Всея Руси Тихон. «Основная задача Священного Собора, - писал его участник А.В. Васильев, - это - положить начало восстановлению в жизни Церкви и Отечества соборности… Соборность не отрицает власти, но требует от неё определения к добровольному ей повиновению. Итак, власть, определяющая себя как служение, по слову Иисуса Христа: первый из вас да будет всем слуга, - и подвластные, добровольно покорствующие признаваемому ими авторитету, - согласие, единомыслие единодушие, в основе которых лежат взаимные, общие друг к другу доверие и любовь, - такова соборность. И только при ней возможно осуществление истинной христианской свободы и равенства и братства людей и народов… В соборности стройно согласуются лично-иерархическое и общественное начало. Православное понимание соборности содержит в себе понятие всенскости, но оно - глубже, указывает на внутреннюю собранность, цельность, как в отдельном человеке его душевных сил, воли, разума и чувства, так и в целом обществе, народе - на согласованность составляющих его организмов-членов…».

К лету 1921 года на огромной территории Дальнего Востока, включающей в себя Приморье, Камчатку, Северный Сахалин, впоследствии Якутию и полосу отчуждения КВЖД коммунистическая власть пала. За годы гражданской войны население здесь почти на миллион человек за счёт притока беженцев из различных областей России, в том числе отступивших под ударами Красной армии белогвардейцев и остатков Колчаковских войск. Это, а также активная антисоветская позиция русских колоний в Харбине и Шанхае, и сделало возможным свержение большевиков. К власти пришло Временное Приамурское правительство. Правительство не сумело избежать соблазна либерализма и тут же призвало народ встать на защиту демократического государственного порядка. Когда эти призывы в очередной раз явили свою полную несостоятельность, русские люди во Владивостоке сумели одолеть внутреннюю смуту исконным путём «всея земли» - созывом Земского Собора. Указом Приамурского Временного правительства от 6 июня 1922 года объявлялось о созыве Земского собора, который должен был разрешить все противоречия.

Ключевую роль в этом предстояло сыграть генерал-лейтенанту Михаилу Константиновичу Дитерихсу, одному из разработчиков «Брусиловского прорыва», автору документального исследования «Убийство Царской Семьи и Членов Дома Романовых на Урале». М.К. Дитерихс родился 5 апреля 1874 года в семье обрусевшего чеха и русской дворянки. Приехав из Харбина во Владивосток, он благодаря личному авторитету сумел наладить конструктивную организационную работу.

Приамурский Земский Собор открылся 23 апреля 1922 года, в день празднования Коневской иконы Божией Матери. По окончании молебна священник отец Нежинцев, член Земского Собора, обратился к присутствующим с речью, разъясняющей историческое значение Земского Собора на Руси, призывая всех проникнуться духом православия и к вере в то, что Земский Собор призван указать путь к святой Москве, древней собирательнице и устроительнице Русского государства.

Основными деяниями соборян стали: подтверждение приверженности русского народа Православному Самодержавию как единственной богоугодной форме существования российской государственности и избрание верховным правителем Приамурья генерала Дитерихса. Дитерихс согласился возглавить Приамурское Государственное образование на время смуты и нестроения народного с единою мыслию о благе и пользе всего населения Приамурского края для сохранения его как достояния Российской державы.

ИМПЕРИЯ И СОБОРНОСТЬ

Империей (власть - с латинского языка) в христианском понимании принято называть государство, почитающее сохранение истин веры своей главной обязанностью. Государство, объединяющее в себе различные культуры, народы и племена, спаянные в единый общественный организм вокруг некоторого державного ядра. Таким ядром является народ-носитель державной идеи, народ-защитник святынь и страж устоев государственного бытия, блюститель мировоззренческого единства, политической стабильности общества и экономической дееспособности страны.

Основой истинной имперской государственности является державность в её христианском понимании. Подлинная империя есть великая мировая держава, включающая в свой состав различные народы, которые связаны в единое целое общностью высшей культуры, равенством всех граждан перед законом и верховной властью. Благодаря своей величине и мощи, внутренней культурной и этнической многоцветности, христианская империя являет собой своего рода уменьшенную копию человечества. Поэтом и события в ней происходящие приобретают особую духовную значимость, особое мистическое, преобразующее значение.

Империя Рима, Византийская Империя, Российская Империя - каждая из них сыграла ключевую роль во всей мировойистории.

Влияние империи на события в мире реализуется посредством осуществления государством двух взаимосвязанных и взаимообусловленных функций. Первая, внутренняя, заключается в поддержании мира между народами империи и духовного здравия в общественной жизни страны. Вторая, внешняя, заключается в удержании человечества от падения в пучину хаоса и ожесточённого взаимоистребления.

Первым русским императором стал Пётр Великий, принявший поднесенный ему Сенатом и Синодом титул императора. Хотя имперские признаки начали проявляться в государственности России ещё при Иоанне III, и вполне отчётливо закрепились при Иоанне IV.

Особенно ясно понимал миротворческую миссию России Александр III . При нём Российская империя достигла небывалого влияния на мировую политику, не ведя, однако, никаких войн, а действуя в качестве своеобразного геополитического балансира, уравновешивавшего антагонистические тенденции международной жизни. Прозванный в народе миротворцем, Александр III зримо явил в своей деятельности, какие могут быть благотворные следствия настоящей русской державности при твёрдом понимании верховной властью своего высшего, нравственно-религиозного, мистического предназначения.

Существование этнических особенностей не вредит единству государства, а даже служит полезным источником разнообразия государственного творчества. необходимо при этом, чтобы была общая сила, сдерживающая племенные тенденции. Никогда и ничем нельзя обеспечить единства государства, если ослабевает сила основного племени. Поддержание её должно стать главным предметом заботливого, разумного политика. Здоровое основное племя и есть та национальная сила, способная сохранить государство.

Иван Ильин сказал: «Россия не есть случайное нагромождение территорий и племён, и не искусственно слаженный механизм областей, но живой, исторически выросший и культурно оправдавшийся организм, не подлежащий произвольному расчленению. Этот организм есть географическое единство, части которого связаны хозяйственным взаимопониманием, этот организм есть духовное, языковое и культурное единство, доказавшее миру свою волю и свою способность к самообороне; он есть сущий оплот европейско-азиатского, а потому т вселенского мира и равновесия. Расчленение его явилось бы в истории политической авантюрой, гибельные последствия которой человечество понесло бы на долгие времена.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Земские соборы исчезли, но остался соборный идеал, укоренённый в глубинах нравственно-религиозной и мистической жизни Руси. Остался как единственный способ достичь извечной цели стремлений русского человека - «смирить всех в любовь».

Соборы родились как орудие всенародной борьбы со смутой. Но не только. Эпоха земских соборов есть одновременно эпоха державного строительства на Руси, эпоха её активного геополитического становления из Великого княжества Московского, из татарского данника в крупнейшую империю мира.

Всё-таки соборы были слишком медлительными, неповоротливыми. Дышавшая в них московская старина со своей последовательностью и постепенностью, плохо сочеталась с возросшим темпом жизни, быстро и неожиданно ставившей перед русской государственной властью всё новые задачи. Некоторые вопросы можно было уже тогда решать проще и быстрее.

Но эти недостатки не затрагивают её духовной, мистической сущности. Русское представительство ярко и действенно явило себя под благодатным покровом соборного начала.

Однако могут исчезнуть те или иные государственные институты, но никакими силами нельзя изменить почерк народа, преемство исторического бытия, основополагающие принципы народной самоорганизации. Это достижение единства в многообразии, гармонично соединяющего всё культурное, национальное и бытовое многоцветие империи вокруг общего духовного стержня, придающего человеческой жизни вечный, непреходящий смысл.

Народ, столь склонный к анархии и произволу, ленивый, косный и непредприимчивый, столь равнодушный к личной свободе и правовым нормам общежития, сумел построить величайшую в мире державу, не только первую по величине занимаемой территории и составу вошедших в неё племён, но вот уже пять столетий подряд являющуюся гармонизатором огромного евразийского геополитического региона, создавший богатейшую культуру, плодами которой - в области литературы и философии, живописи, поэзии и архитектуры - до сих пор питается одряхлевший Запад, одолевший страшную духовную заразу интернационального коммунизма, поставивший под свой контроль полмира и открыто претендовавший на вторую половину, сохранивший Православную веру и святую Церковь, идеалы нестяжательства, милосердия, мужества, смирения и жертвенности, несмотря на страшнейшую богоборческую тиранию, перед ужасами которой блекнут даже языческие гонения римских кесарей на первых христиан.

СОБОРНО-ЛИБЕРАЛЬНЫЙ ИДЕАЛ - одна из форм традиционно-либерального (вечевого-либерального) идеала, форма гибридного идеала, форма псевдолиберализма. Обычно иллюзорно расценивается как либеральный идеал. Является формой реализации и одновременно ответом на мощную волну соборного нравственного идеала, локализма, которая стимулируется не только дискомфортным состоянием, вызванным господством умеренного авторитарного нравственного идеала, но и остаточным дискомфортным состоянием, формирующимся на протяжении всего периода становления государственности.

В господствующий идеал входят три ипостаси: утилитарный, традиционный и элементы либерального идеала.

Либеральный нравственный идеал, который ранее в гибридных идеалах брался в предельно усеченном виде в качестве средства, теперь в С.- л. и. выдвигается как самоценность, как ведущая ипостась. Специфика этого идеала в отождествлении либеральных представлений с вечевым, например, демократии с локализмом, свободы с волей и т. д. Развитие С.- л. и. стимулировалось стремлением интеллигенции создать версию слияния высшей культуры и массового сознания. Это делается возможным в результате того, что мощное инверсионного типа стремление к локализму нуждается в языке и представлениях, описывающих этот процесс через большое общество. Фактически, однако, вечевые силы используют плюрализм, либеральный язык, демократические формы как утилитарное средство для утверждения своих ценностей, для того чтобы легализировать свой монолог.

Вечевые силы и либерализм объединяются в борьбе с умеренным поздним авторитаризмом. Однако они представляют авторитарной правящей элите исключающие друг друга обвинения. Либеральные силы обвиняют старую власть в деспотизме, антидемократизме, в том, что она - препятствие развитию свободы, тормозит прогресс, экономический рост и развитие. Вечевые силы обвиняют правящую элиту в противоположном, т.е. в том, что она "распустила народ" и перестала в должной степени проявлять "заботу" о нём, перестала "всех равнять". Первое обвинение опирается на основное заблуждение интеллигенции, тогда как второе - на основное заблуждение массового сознания, которое позволяет думать, что, если в стране непорядок, то причина этого - в отпадении правящей элиты от своих естественных функций в результате её подкупа злыми силами, разложения и т. д. С.- л. и. побеждает на основе господства первого из этих обвинений, которое затем перерастает в победу второго обвинения, что одновременно означает банкротство либерализма и торжество вечевых сил.

Соборный идеал имеет значительно меньший, чем либеральный, шаг новизны, т. е. может расценивать поток новшеств как дискомфортный, тогда как для либерального идеала он может оказаться недостаточным. На основе вечевого идеала делаются попытки пресечения потока новшеств, сохранения культурных ценностей и социальных отношений в неизменном состоянии, тогда как на основе либерального идеала происходит развитие того и другого.

При этом общество игнорирует отличие либерального идеала от вечевого и его разновидности - соборного идеала. В крайнем случае последние рассматриваются как некоторым образом незрелая разновидность либерального идеала, которую можно подтянуть через просвещение. В общей культурной атмосфере страны с её господствующей инверсионной историей не оставалось времени и места для анализа принципиальных отличий между либеральным и вечевым идеалами.

Победивший либерализм пытался провести соответствующую своим идеалам реформу. Однако она содержит роковые просчеты, так как либеральные ценности фактически являются тонким слоем, прикрывающим вечевой идеал. Именно здесь, как нигде, раскрывается слабость либерализма в России, в частности его небрежение сохранением тайны расколотого общества, разоблачение которой грозит прежде всего катастрофическим ростом массового дискомфортного состояния. Не зная этого, абстрактный либерализм срывает покровы тайны, полагая, что тем самым раскрывается столь желанная народу Правда. Однако у народа совсем другая, отличная от истины либерализма Правда, противостоящая плюрализму, разрушению уравнительности, либерализму. Тем самым представления, что возбуждаемая активность народа выльется в либеральные демократические формы является чистейшей маниловщиной. Разоблачение тайны привело к массовому отказу от поддержки существующей государственности при одновременной неспособности встать на пути создания демократического общества. Апогей С.- л. и. сменяется его распадом на составляющие ипостаси, а на массовом уровне либерал (кадет) рассматривался как носитель зла.

На каком-то этапе истории критика государства, истории общества является прорывом идеальной критики истории, критики господства нравственного идеала, опирающегося на идею самодержавия, православия и народности. Она расчистила путь практической критике, основанной на массовых движениях и ценностях, противостоящих либерализму. На этапе перестройки либерализм также стимулировал мощную критику всего предшествующего глобального периода.

Двойственность, даже абсурдность положения выявляется в полной мере в тех случаях, когда либералы получают реальную власть. В этом случае, например, в местных советах городов они, выступая за рынок, реально организуют выдачу продовольствия и других товаров по талонам, а также вводят чрезвычайное положение вплоть до закрытия предприятий, направляя их сотрудников на сельхозработы. Иначе говоря, они вопреки собственным убеждениям действуют в соответствии с идеалами традиционализма. Это двойственное положение либерализма, тем не менее, не меняет того, что лишь либерализм, либеральнопочвенный идеал, с его динамизмом в освоении социальной реальности, в способности бесконечно углублять объяснение и понимание динамики социокультурной реальности, способен искать пути преодоления инерции истории, формировать новые ценности. Однако для этого либерализм должен уметь отличать либеральные ценности от ценностей иных идеалов.

СОБОРНЫЙ НРАВСТВЕННЫЙ ИДЕАЛ - совместно с альтернативным авторитарным нравственным идеалом составляет дуальную оппозицию, полюса которой находятся в состоянии амбивалентности. Оба они есть результат расчленения синкретического догосударственного вечевого идеала. В качестве организационной формы С. н. и. выступает собрание членов сельского мира, собрание глав семей, входящих в локальные сообщества, собрание частей целого. Идея, выработанная русской элитарной мыслью, констатирует существующую в массовой культуре с незапамятных времен "первичность Мы" (С.Франк), которая реализуется через взаимопроникновение индивидуальных монад. Соборность, как считали славянофилы, - это свободная братская общность, истоки которой можно видеть в крестьянской общине. Затем идея соборности воплотилась в идее коллективизма как господствующей, идеальной социальной формы. С. н. и. - антитеза индивидуалистическому сознанию в противоположность авторитаризму, который абсолютизирует личность первого лица. Авторитаризм и С. н. и. представляют собой разные полюса догуманистической нравственности.

С. н. и. - один из постоянных элементов нравственного разнообразия большого общества, сменяющих друг друга этапов движения общества, государства, специфики культурного основания решения медиационной задачи. С. н. и. превращается в господствующий в большом обществе либо в результате дискомфортного состояния, вызванного догосударственной жизнью, либо в результате разложения предшествующего авторитарного идеала, вызвавшего дискомфортное состояние, инверсию, угрожающую дезорганизацией.

Впервые С. н. и. возник в результате распада вечевого догосударственного идеала при его экстраполяции на большое общество, на высшие этажи власти в процессе формирования государства. С. н. и. кладется в основу государственности как попытка соединить в целое замкнутые локальные миры и построить высшую власть как собрание глав этих миров. С. н. и. тяготеет к идеалу общества-общиы во главе с вечем, т.е. собранием глав основных сообществ, ведомств общества, руководителей "всех частей государственного управления, представителей всех ведомств" (Ключевский В.О. Соч., т. 2. С. 383). Этому идеалу общество обязано существованием органа власти - веча, т.е. глав основных ведомств, частей общества (съезды князей, боярские думы, ЦК партии, Политбюро). На соборности основаны советы с их идеей нерасчлененности законодательной и исполнительной власти.

Престиж каждого члена вечевого руководства за редким исключением определяется влиянием, силой и престижем руководимого им локального мира, например, возглавляемых им в большом обществе министерств.

Такая система в советский период получила специфическое название: "коллективное руководство". Господство С. н. и. характеризуется стремлением к децентрализации, к ослаблению и даже ликвидации контроля сверху, к превращению центральной власти в орудие локализма, к ослаблению высших центров власти, стремление "сжечь" государство. Он порождает анархию, возрастающую неспособность решить медиационную задачу, интегрировать растущее разнообразие.

Развитие С. н. и. проходит стадию подъема, когда все общество перестраивается на его основе, стадию упадка, когда оно начинает вызывать нарастающую дезорганизацию, рост массового дискомфортного состояния, что приводит к его гибели через инверсию, смене его альтернативным идеалом.

Господствующий нравственный идеал, предположительно последнего этапа (перестройка) приобретает черты соборного идеала.

С. н. и. не является по сути государственным из-за своего локализма, ограниченной сферы ответственности, что превращает каждое сообщество в бастион локализма, который с разной степенью интенсивности "тянет одеяло на себя". Это особенно хорошо видно на истории советов как самочинных организаций управления, которые оказались не способными нести это бремя ответственности за оградой локального мира., найти свое место в большом обществе, в особенности после спада эмоционального накала. Аналогичные организации под другими названиями создавались бастующими рабочими. Эта недостаточная приспособленность к государственности приводит в начале к крайней её слабости, в конце - к тому, что этот идеал нуждается в подпорках. Он временно сливается с по сути чуждым ему либеральным нравственным идеалом. В результате возникает соборно-либеральный идеал, который, однако, как и всякий гибридный идеал, несет в себе неразрешимый конфликт.

Два глобальных периода в истории России начинались с этапа господства С. н. и.: в первом глобальном периоде с княжения Олега до удельной Руси. Его апогеем можно считать княжение Владимира; во втором периоде - начиная с ноября 1917 года до середины 1918 года. Первый глобальный период закончился господством соборно-либерального идеала - модификацией вечевого государственного идеала, который в точке своего апогея привел страну к социальной катастрофе, к окончанию глобального периода и началу второго.

Неспособность С. н. и. собственными силами обеспечить основу для государственности можно видеть в том, что: 1) Его эмоциональный и локальный характер, ориентация на сохранение сообщества в статичном состоянии порождает в большом обществе возрастающую дезорганизацию. Попытка на его основе развить самоуправление, например на уровне производственных ячеек, теряет смысл за пределами локальных обществ, в масштабах, которые не позволяют обеспечивать управление людьми, в повседневной жизни не знакомых друг с другом. 2) Интеграция локальных миров по горизонтали как в традиционном обществе, так и при господстве сообществ советского типа крайне слаба, что связано не только с отсутствием рынка, но прежде всего с господством локализма, страхом перед интеграцией. "В страхе от государственности заложено государство наше, - от государственности, как от чумы, бежали... власть свою взяли, государство строить свое начали, - выстроят так выстроят, чтобы друг другу не мешать, не стеснять, как грибы в лесу" (Пильняк Б. Голодный год. 1920). Это сравнение подобного типа государственности с грибами следует признать классическим для С. н. и. 3) В превращении локальных миров в некоторые замкнутые бастионы, которые держат оборону против всего общества, существование автаркии, монополии на дефицит. Общество, если оно не прибегает к террористическим ударам, к использованию принципа шаха, перерастающего в мат, бессильно против диктатуры каждого на своем месте. В действительности в условиях господства С. н. и. "всевластие" центра иллюзорно" (Коммунист. 1988. ј 8. С. 74).

ВЕЧЕВОЙ-ЛИБЕРАЛЬНЫЙ ИДЕАЛ - псевдолиберальный идеал, форма гибридного идеала, возникает в результате активизации догосударственного вечевого нравственного идеала. До возникновения либерализма он выступал в своих непосредственных догосударственных формах, как это имело место в восстании Пугачева, крестьянских бунтах и т.д. Однако ситуация изменилась, когда либеральные идеалы получили развитие в той или иной форме и степени в определенных слоях общества, прежде всего в духовной элите, в правящей элите, а также среди части интеллигенции. В этой ситуации В.л.и. является формой реализации и одновременно ответом склонной к либерализму части общества на мощную инверсионную волну вечевого идеала. Вечевой идеал маскируется под либеральный. В этом случае делается попытка превратить либеральный идеал в ведущий, который опирается на массовую базу вечевого идеала. При этом игнорируются принципиальные различия, противоположность между этими типами идеалов. Победа В.л.и. равноценна его катастрофическому поражению, так как вечевой идеал немедленно освобождается от своих либеральных одежд, от представителей либерализма и направляется на утверждение своих антилиберальных целей. В.л.и. включает ряд разновидностей. Важнейшие из них - соборно-либеральный, а также авторитарно-либеральный идеалы.

ВЕЧЕВОЙ НРАВСТВЕННЫЙ ИДЕАЛ - синкретический нравственный идеал традиционной цивилизации, лежащий в основе жизни славян до появления большого общества и государства и одновременно исходная культурная точка их развития. В.н.и. ориентирован на сохранение локальных замкнутых небольших социальных сообществ, локальных миров: патриархальной семьи, общин разных видов, рода, племени и т.д. Для него характерно господство личностных отношений, т.е. основанных на непосредственной эмоциональной связи" на знании каждым человеком всех других членов сообщества, культурная ориентация на господство целостности над личностью, инверсионной логики и монологичности в социальных отношениях (Инверсия. Монолог).

Вектор конструктивной напряженности идеала направлен на воспроизводство исторически сложившихся локальных сообществ в неизменном состоянии, на подчинение отношений некоторому статичному идеалу, коренящемуся в прошлом.

Синкретизм идеала выражался прежде всего в том, что возможности расчленения не были реализованы, а если и были, то система ценностей нацеливала людей на воплощение принципа все во всем, где, например, не различались целое и часть, личность и сообщество, не разделялись власть, собственность и жреческоидеологические функции. Синкретически не различалось мнение личности и сама личность, что открывало возможность опровергать насилием чужое мнение. Монологичность открывала возможность устранения несогласных и упорствующих, исключала право меньшинства на особое мнение, что порождало постоянную возможность конфликта монологов, эмоционального взрыва, превращения веча в побоище.

Каждый член веча синкретически отождествлялся со своим локальным миром, например с семьей. Вече выступало как собрание авторитарных глав локальных миров. На нем не было людей, не представляющих миров, например бобылей. Монологический характер синкретического сознания придавал авторитарный смысл принимаемым решениям. Вече считало себя правомочной властью над всеми локальными мирами, которые могли находиться в зоне его влияния и которые вовсе не обязательно были в нем представлены. Для В.н.и.характере) принцип: "то, что не разрешено, - запрещено", представление, что борьба за ресурсы идет на основе игры с нулевой суммой.

Вечевой идеал включал потенциальную возможность выделения своих особых аспектов, которые впоследствии создали основу для дуальной оппозиции: соборный нравственный идеал - авторитарный нравственный идеал, а также идеала всеобщего согласия, который возникает в результате преодоления ограниченности этой оппозиции и инверсионной логики, в результате нарастания медиации. В вечевом идеале можно вычленить как авторитарную ориентация на власть первого лица, т.е. старейшины, батюшки и т.д., который носил характер тотема, а также в противоположность этой ориентации на власть земли, почвы, на власть в форме веча, собрания членов мира и т.д., которое также выступало как тотем.

В.н.и. существенно отличен, прямо противоположен либеральному идеалу, идеалу демократии. Его синкретический характер означает, что ценности диалога, плюрализма, прогресса, повышения эффективности воспроизводства не выделились из целого. В.н.и. создает предпосылки для авторитаризма, для экстраполяции своих жестких структур, господства структуры над функциями на все общество, что послужило основой крепостничества.

Какие системы слагают Само- и Взаимо- властие в Державе Самодержцев?

1. Информационная система, которая выносит на обсуждение проблемы, требующие волеизъявления и принимает, обрабатывает и сообщает членам сообщества о принятом или не принятом коллективном решении. Информационная система, назовем ее Системой Общественной Информации «РУСЬ», включает в себя:

Всем вместе же нам нужно создать условия, при которых в результатах труда (продукте труда) человека (системы) в обязательном порядке будет определена доля творчества и отражена его количественная и качественная сторона в цене (в денежном выражении) продукта, а также создать между собой функционирующую систему взаимообмена информацией в, созданной нами в будущем, Системе Творцов. Система Творцов позволит производить обмен результатами труда творцов – интеллектуальными творениями. В результате наши интеллектуальные творения переведут на новый уровень технологии, применяющиеся в жизнедеятельности всего сообщества людей. В социуме родится среда Творцов и сформируется Соборный интеллект всего народа для последующего поступательного эволюционного развития цивилизации людей на планете.

Технологически с настоящим уровнем развития цивилизации людей уже имеется возможность осуществления каналов общения в полной доступности друг друга каждого человека. Вместо затрат на ведение бесконечных войн и наращивания вооружений необходимо выполнить систему выработки принятия коллективных решений по проектам и программам жизнетворчества сообществ людей. Эта система не только не затратна, а прибыльна вне всякой зависимости ни от чего. Примером может служить, как аналог, система Интернет. Несомненно, система должна быть надежно защищена от искажений принимаемых коллективных решений.

Властью в полном объеме должны быть наделены все без исключения люди, все без исключения системы любого уровня. Такое понятие «Власти» формирует новое мировоззрение, ибо в алгоритмах механизма такой «Власти» носителями ее являются все люди в индивидуальном волеизъявлении каждого с полной наделенностью всем объемом власти.

Отличие нового наполнения смысла «ВЛАСТИ» и механизма его выполнения заключается в том, что ни человек отдельно, ни какие-либо структуры жизнедеятельности, не оказывают воздействие на деятельность и поведение других с помощью законодательно установленных средств насилия (право, авторитет, авторитаризм, воля) политических, экономических, военных, судов, прокуратуры и т.д. с целью изъятия материи, энергии, информации у других систем для своего благополучия.

Несостоятельность подобного алгоритма технологий «власти» подтверждена ходом истории и критическим разбалансированным состоянием всей БиоЭнергоИнформационной Сферы Планета Земля. Концептуально алгоритм «Власти» определен как Синтез Творчества Истины Открытых Систем через их состояние «ВОЛИ», именуемое волеизъявлением.

СОБОРНОСТЬ (от «собор») - принцип совместного обсуждения и решения вопросов общенациональной, высокой общественной значимости на высшем собрании народных представителей, соборе.

Райзберг Б.А. Современный социоэкономический словарь. М., 2012, с. 475.

Этой работе приписывалось огромнейшее значение, поскольку церковная реформа Петра I, в ходе которой власть патриарха была заменена Святейшим Синодом, по сути своей разрушила лежащий в основе церковного устройства принцип соборности и превратила Русскую церковь в «ведомство православного исповедания», составлявшего часть государственной машины...

Соборность (Платонов)

Соборность, одно из главных понятий Святой Руси, имеющее основу в христианском учении о Церкви, которое присутствует в Никейском Символе веры: “Верую во святую, соборную и апостольскую церковь”. Соборность в христианской традиции понимается как церковное единение христиан в любви, вере и жизни.

Святая Русь в своем развитии придала идее соборности особое значение и универсальность. Наиболее полно это понятие раскрыто в трудах А.С. и Д.А. Хомяковых. “В вопросах веры, - писал А. С. Хомяков , - нет различия между ученым и невеждой, церковником и мирянином, мужчиной и женщиной, государем и подданным, рабовладельцем и рабом, где, когда это нужно, по усмотрению Божию, отрок получает дар видения, младенцу дается слово премудрости, ересь ученого епископа опровергается безграмотным пастухом, дабы все было едино в свободном единстве живой веры, которое есть проявление Духа Божия. Таков догмат, лежащий в глубине идеи собора”...

Соборность (Маслин, 2014)

СОБОРНОСТЬ - специфическое понятие русской философии, выработанное А. С. Хомяковым. Этимологически оно связано со словом «собор», имеющим два основных значения: 1) собрание выборных или должностных лиц, созванное для решения каких-либо вопросов, 2) храм, служащий для совершения богослужения духовенством нескольких церквей. По Хомякову, церковный Собор выражает идею «единства во множестве» (Полн. собр. соч. М., 1900. Т. 2. С. 312).

Соборность (Мчедлов, 1999)

СОБОРНОСТЬ - 1) Религиозно-богословское понятие, означающее единство, целостность церковного организма. «Соборный» - значит собранный из множества в единство, единый во множестве. Объявляя себя соборной кафолической, христианская церковь стремилась быть единой и единственной в эйкумене, т. е. вселенной. По мнению русских богословов, наилучшие условия для соборности сохранились в восточном христианстве; в Риме она вытеснена внешним авторитетом папской власти, а в протестантизме разрушена Реформацией, вырвавшей автономную личность из целостной церковной жизни.

Соборность (Лопухов, 2013)

СОБОРНОСТЬ - понятие русской философской мысли, выработанное А. С. Хомяковым. Выражает идею «единства во множественности». Сочетает два принципа - свободу и единство. Свободу личности, свободу развития общностей и их единство в решении основополагающих, фундаментальных задач жизнедеятельности и самосохранения. Настоятельным требованием времени является соборное сотворчество мыслящих личностей с целью выработки новых культурных основ глобальной жизнедеятельности.

Соборность (Грицанов, 1998)

СОБОРНОСТЬ - понятие русской философии, выработанное Хомяковым в рамках его учения о Церкви как органическом целом, как о теле, главой которого является Иисус Христос. Церковь прежде всего есть духовный организм, целостная духоносная реальность, а потому все члены Церкви органически, а не внешне, соединены друг с другом, но внутри этого единства каждая личность сохраняет свою индивидуальность и свободу, что возможно только в том случае, если единство зиждется на бескорыстной, самоотверженной любви.

Соборность (Коджаспирова)

СОБОРНОСТЬ - качество личности, выражающееся в принятии ею сверхличных и сверхиндивидуальных идеалов и ценностей, возникших и развившихся на базе духовного единства людей и их общности. Термин «соборность» предложен ранними славянофилами (А.С. Хомяковым). В понятии Соборность акцент делается на этической значимости человеческого коллективизма. Возрождение национального сознания русского народа, проявляющееся, в частности, развитием русских школ в современной образовательной системе и острым интересом к христианско-антропологическому направлению в русской философско-педагогической мысли конца XIX - начала XX века, вновь вводит понятие Соборность в число нравственных качеств, подлежащих формированию у подрастающего поколения.

Соборность (Кириленко)

СОБОРНОСТЬ - русскоязычный аналог христианского термина katholikos (греч. - единый, всецелый, универсальный). С. - понятие русской религиозной философии, разработанное А.С. Хомяковым в рамках его консервативно-романтической утопии преображения России. Принцип С. имеет три аспекта: религиозный, философский и социальный.

В религиозном аспекте основанием С. является вера в первореальность церкви как цельного и единого «духовного организма», воплощенного в видимой («исторической») своей плоти. Поскольку сама сущность церкви есть «единство благодати, живущей во множестве различных творений, покоряющихся благодати», постольку все члены церкви «духовно и органически» соединены друг с другом в постижении «всецелой» истины, доступной лишь «соборному разуму», постижении «себя в своем совершенстве» на пути к спасению, к Христу и божественной праведности...

Словарь Ушакова

Соборность

собо рность , соборности, мн. нет, жен. (книж. , церк. ). отвлеч. сущ. к во 2 и 3 знач. , публичное, общественное участие в чем-нибудь, обсуждение. Принцип соборности.

Политическая наука: Словарь-справочник

Соборность

(кафоличность) (греч. Katholikos всеобщий)

один из основных признаков христианской церкви, фиксирующий ее самопонимание как всеобщей, универсальной («единая, святая, соборная и апостольская церковь» - Никейско-Константинопольский символ веры, 4 в.). Рассматривая соборность как специфическое достояние православной традиции (соборность как совокупный разум «церковного народа» в отличие от религиозного индивидуализма протестантизма и авторитаризма папы в римско-католической церкви), А. С. Хомяков истолковывал ее как общий принцип устроения бытия, характеризующий множество, собранное силой любви в «свободное и органическе единство» (в социальной философии наибольшее приближение к этому принципу усматривалось в крестьянской общине). Понятие соборности было воспринято русской религиозной философией кон. 19-20 вв.

Гаспаров. Записи и выписки

Соборность

♦ Вяч. Иванов начинал ее с любви втроем: если двое стали одно, то почему бы им не любить третьего? - Однако, если один чувствует себя раздвоенным, то может ли он любить хотя бы второго?

Русская Философия. Энциклопедия

Соборность

специфическое понятие рус. философии, выработанное А. С. Хомяковым. Этимологически оно связано со словом "собор", имеющим два осн. значения: 1) собрание выборных или должностных лиц, созванное для решения к.-л. вопросов, 2) храм, служащий для совершения богослужения духовенством нескольких церквей. По Хомякову, церковный Собор выражает идею "единства во множестве" (Полн. собр. соч. М., 1900. Т. 2, С. 312). В этом смысле, считал он, православная церковь, органично сочетая два принципа - свободу и единство, противоположна католической авторитарной церкви, где есть единство без свободы, и протестантской церкви, где существует свобода без единства. Только в православии принцип С. хотя и не во всей своей полноте, но существует и осознан как высшая божественная основа церковной жизни. После Хомякова идея С. стала осн. идеей всего славянофильства (хотя далеко не все славянофилы употребляли само это слово). Киреевский, считая, что "развитие самобытного православного мышления… должно быть общим делом всех людей верующих и мыслящих" (Соч. М., 1911. Т. 1.С. 270), по мнению Зеньковского, "подходит совсем близко к… учению о соборности" Хомякова (История русской философии. Л., 1991. Т. 1, ч. 2. С. 18). Некую "социологизацию" данного понятия мы находим уже у К. С. Аксакова, фактически отождествляющего С. и общину, где, по его мнению, "личность свободна, как в хоре". Резко противопоставив социальную сферу жизни государственной, он пришел к отрицанию необходимости развития в России зап. "законности" как свидетельствующей о "недостатке правды". Отождествление С. с общиной было определенным шагом назад по сравнению с Хомяковым, к-рый С. все же понимал не как данность, а как заданность. Дальнейшее развитие идея С. получила у В. С. Соловьева, хотя он отказался от самого этого термина, желая тем самым отмежеваться от славянофильства (гл. обр. от его "эпигонов"). Она трансформировалась у него в идею всеединства, к-рую он определяет следующим образом: "Я называю истинным, или положительным, всеединством такое, в котором единое существует не на счет всех или в ущерб им, а в пользу всех. Ложное, отрицательное единство подавляет или поглощает входящие в него элементы и само оказывается, таким образом, пустотою; истинное единство сохраняет и усиливает свои элементы, осуществляясь в них кгкполнота бытия" (Соч.: В 2 т. М., 1988. Т. 2. С. 552). Термин "С." в рус. философии возродил последователь Соловьева С. Н. Трубецкой, к-рый в своем учении о "соборной природе сознания" (в цикле статей "О природе человеческого познания") развивает и углубляет идеи Хомякова и Киреевского с учетом "философии всеединства" Соловьева. Идеал С. у Трубецкого означает совпадение религиозного, нравственного и социального начал и противостоит как индивидуализму, так и социалистическому коллективизму. В эпоху "между двух революций" определенный "возврат к славянофилам" наметился у символистов, гл. обр. у В. И. Иванова, к-рый, исходя из "предчувствия" "новой органической эпохи", создал свою театрально-эстетическую утопию, должную увенчаться созданием "обновленного соборного духа" (Борозды и межи. М., 1916. С. 275). В своей утопии он опирался не только на идеи славянофилов о С. с учетом сказанного по этому поводу Соловьевым, Трубецким и Достоевский, но и на учение Ф. Ницше о диалектике двух начал - аполлонийского и дионисийско-го, в к-рой последнее означало коллективизм, слияние всех воедино (или в терминологии Иванова С). В эмиграции понятие С. активно разрабатывал Франк, понимавший под нею "внутреннее органическое единство", лежащее в основе всякого человеческого общения, всякого единства людей. Первичной и осн. формой Франк считал единство брачно-семейное, затем - религиозную жизнь и, наконец, общность "судьбы и жизни всякого объединенного множества людей" (Духовные основы общества. М., 1992. С. 58–59). Строгое церковно-богословское значение термину "С." вернули Булгаков и Флоренский. По Булгакову, С. (или "кафоличность") есть душа православия и означает вселенскость, единую жизнь в единой истине (см.: Православие. М., 1991. С. 145–150). Флоренский отчасти возвращается к С. в понимании Хомякова. "Кафолический", или соборный, по его мнению, есть всеединый. "Но при действительной кафоличности формы Церкви содержание ее кафолично не в действительности, а только в возможности. В действительности же для вещества Церкви - верующих - кафоличность есть такая же задача, как и единство и нравственное совершенство" (Понятие Церкви в Св. Писании // Богословские труды. М., 1974. Сб. 12. С. 129). В рус. философии наиболее удачным и приемлемым эквивалентом (а в каком-то смысле и альтернативой) понятия С. является понятие солидарности, разработанное гл. обр. Левицким, опирающимся, в свою очередь, на идеи Н. О. Лосского и Франка. Понятие солидарности (или, более строго, солидаризма) позволяет несколько смягчить абсолютизм и категоричность понятия С. и построить иерархию солидарности (или С.) от внутрисемейной до общечеловеческой.

◘ Л и т.: Зеньковский В. В. История русской философии: В 2 т. Париж, 1989. Т. 1. С. 226, 238, 243; Т. 2. С. 335, 403.

В. В. Сапов

Религии народов современной России

Соборность

1) Религ. - богословское понятие, означающее единство, целостность церк. организма. «Соборный» значит собранный из множества в единство, единый во множестве. Объявляя себя соборной кафолической, христ. церковь стремилась быть единой и единственной в эйкумене, т. е. вселенной. По мнению русских богословов, наилучшие условия для С. сохранились в вост. христ-ве; в Риме она вытеснена внешним авторитетом папской власти, а в протестантизме разрушена Реформацией, вырвавшей автономную личность из целостной церк. жизни.

2) В религ. филос. и общественно-политич. лит-ре С. понимается как идея общности людей, их естественного стремления к сплочению на основе взаимопомощи, любви каждого к каждому на путях к религ. и общественному единению нации, народов, человечества. Сутью соборного сознания, по мнению С.Н. Булгакова, является «нахождение себя в единении с другими». С. - духовное единение людей непосредственно друг с другом вне диктата государственных и политич. структур. С. не следует понимать как особую теорию, мировоззрение; это идея, угол зрения, подход к общим идеологическим и практическим задачам; содержание термина «С.» раскрывается в соединении с постановкой тех или иных общественных или исторических проблем. В совр. общественных движениях понятие «С.» порой некорректно отождествляется с национальной идеей; против такого ограничения понятия в свое время предостерегали В.С. Соловьев и др. русские религ. философы.